Everything will be okay in the end. If it's not okay, it's not the end//Smart has the plans, stupid has the stories (c).
Из детской книжки 
Но в голове у нее было так пусто, что на какой-то миг ей примерещилось, будто у Хоула вовсе нет недостатков. Какая чушь! Что ж, -проговорила она. — Он ненадежен, беспечен, эгоистичен и к тому же законченный истерик. Иногда мне кажется, что если у него самого все идет как надо, то ему ни до кого и дела нет, — и тут я узнаю, что он был ужасно добр к кому-то. Тогда мне приходит в голову, что он добр только тогда, когда ему это выгодно, -и тут оказывается, что он колдует для бедных почти задаром. Не знаю, не знаю, ваше величество. Просто каша какая-то, а не человек.
— Я великий чародей и невидимое зрю направо и налево, — укорил ее Хоул, — и как раз направлялся в постель, а вы мне дорогу загораживаете. Я знаю, как прошлое вернуть и отчего хромает бес…
— Иди ляг, придурок, — сонно промычал Кальцифер. — Ты же пьян в стельку.
— Кто, я? — оскорбился Хоул. — Заверяю вас, друзья мои, я тре… тер… тверез как стеклышко! — И он поднялся и побрел наверх, держась за перила, словно боялся, что стоит их отпустить — и они куда-нибудь денутся. Дверь спальни ловко увернулась от него. — Какое гнусное коварство! — заметил чародей, натыкаясь на стену. — Спасением мне станет мое сиятельное бесчестье и леденящая душу злобность… — Он еще несколько раз наткнулся на стену — в разных местах, -а потом наконец обнаружил дверь спальни и вломился в нее. Софи было слышно, как он там падает на пол, жалуясь, что кровать постоянно отпрыгивает в сторону. (с)
– Адское пламя! – глухо пожаловался он. – Ну у меня и похмелье!
– Да нет, просто ты головой об пол стукнулся, – отозвалась Софи.
– Красное золото, – отвечала Софи. Ей было ясно, что Хоул не больно то изменился, разве что глаза стали поярче – больше похожи на живые глаза и меньше на стеклянные шарики. – Натуральный, между прочим, – добавила она, – не то что у некоторых.
-Никогда не мог понять, чего все так носятся с этой натуральностью, – вздернул подбородок Хоул, и Софи поняла, что он не изменился вовсе.
– Отстаньте от меня, – бросил Хоул. – Я все делал за деньги.
– Врешь! – сказала Софи. (с)
Я влюбилась в этого чародея
Но в голове у нее было так пусто, что на какой-то миг ей примерещилось, будто у Хоула вовсе нет недостатков. Какая чушь! Что ж, -проговорила она. — Он ненадежен, беспечен, эгоистичен и к тому же законченный истерик. Иногда мне кажется, что если у него самого все идет как надо, то ему ни до кого и дела нет, — и тут я узнаю, что он был ужасно добр к кому-то. Тогда мне приходит в голову, что он добр только тогда, когда ему это выгодно, -и тут оказывается, что он колдует для бедных почти задаром. Не знаю, не знаю, ваше величество. Просто каша какая-то, а не человек.
— Я великий чародей и невидимое зрю направо и налево, — укорил ее Хоул, — и как раз направлялся в постель, а вы мне дорогу загораживаете. Я знаю, как прошлое вернуть и отчего хромает бес…
— Иди ляг, придурок, — сонно промычал Кальцифер. — Ты же пьян в стельку.
— Кто, я? — оскорбился Хоул. — Заверяю вас, друзья мои, я тре… тер… тверез как стеклышко! — И он поднялся и побрел наверх, держась за перила, словно боялся, что стоит их отпустить — и они куда-нибудь денутся. Дверь спальни ловко увернулась от него. — Какое гнусное коварство! — заметил чародей, натыкаясь на стену. — Спасением мне станет мое сиятельное бесчестье и леденящая душу злобность… — Он еще несколько раз наткнулся на стену — в разных местах, -а потом наконец обнаружил дверь спальни и вломился в нее. Софи было слышно, как он там падает на пол, жалуясь, что кровать постоянно отпрыгивает в сторону. (с)
– Адское пламя! – глухо пожаловался он. – Ну у меня и похмелье!
– Да нет, просто ты головой об пол стукнулся, – отозвалась Софи.
– Красное золото, – отвечала Софи. Ей было ясно, что Хоул не больно то изменился, разве что глаза стали поярче – больше похожи на живые глаза и меньше на стеклянные шарики. – Натуральный, между прочим, – добавила она, – не то что у некоторых.
-Никогда не мог понять, чего все так носятся с этой натуральностью, – вздернул подбородок Хоул, и Софи поняла, что он не изменился вовсе.
– Отстаньте от меня, – бросил Хоул. – Я все делал за деньги.
– Врешь! – сказала Софи. (с)
Я влюбилась в этого чародея